Айлин невольно улыбнулась шутке – магистр Роверстан такой веселый и любезный! Правда, он тоже не терпит на занятиях шума и болтовни, но ведь никто из преподавателей этого не позволяет. И правильно, а то можно пропустить что-то интересное! Но вот мэтр Денвер хоть и добрый, а на его занятиях улыбаться совершенно не хочется. Не говоря уж о лорде Бастельеро…

Она поймала себя на том, что отвлеклась, и старательно прислушалась. К ее удивлению, магистр рассказывал о Дорве Великом, основателе Дорвенанта. Разве эту тему не прошли в начале года, когда Айлин не было в Академии? В любом случае, она с радостью послушает!

– Как вы, должно быть, помните, – мягко плыл по аудитории бархатный низкий голос магистра, – наш великий король Дорве происходил из знатнейшего северного рода. Не вдаваясь в тонкости титулования, мы можем назвать его вольфгардским принцем, потому что отец Дорве был всевластным повелителем обширных земель. Дорве, его третий сын, с юности отличался огромной силой, воинским дарованием и непокорным нравом, который смиряла только почтительная любовь к родителям и двум старшим братьям. Отец Дорве мудро распорядился его талантами, отправив юного принца на завоевание окрестных непокорных племен и позволив ему собрать свиту и боевой отряд по собственному вкусу. Уже тогда Дорве проявил будущий гений правителя тем, что принимал в дружину лучших воинов и умелых магов независимо от их происхождения. К нему шли несправедливо обвиненные в преступлениях, осиротевшие и разоренные наследники, своевольные изгнанники и беглецы из других родов. Дорве принимал всех, одаряя их своей защитой и требуя взамен верности, так что вскоре войско его выросло и стало грозной силой…

Айлин вспомнила портрет великого короля, виденный в книге, и подумала, что Дорве чем-то похож на магистра Роверстана. Самую малость! Конечно, у предка всех Дорвеннов были светлые волосы и голубые глаза, которые он передал своим потомкам, но рост и стать… Плечи у магистра точно такой же ширины, а лицо – мужественное и доброе, в точности как у Дорве на картине. И бородка такая же, только черная, а кожа смуглая, будто у арлезийца или итлийца… Ох, нехорошо так думать, неприлично. Конечно, ей это только кажется, мало ли на свете рослых широкоплечих людей, вот и нос у магистра совсем не дорвенантский, а с горбинкой, словно клюв у хищной птицы…

– Когда Дорве вернулся домой после многочисленных побед, многие стали завидовать ему и нашептывать королю, что младший принц слишком горд и замыслил отобрать престол у своего брата, наследника трона. Его людей обвиняли в непочтительности и буйном поведении, а когда Дорве заступался за них, соблюдая долг сюзерена перед вассалами, это ставили ему в вину. Наконец, на пиру по случаю помолвки его старшего брата вспыхнула ссора…

Голос магистра уносил Айлин куда-то далеко, и она будто собственными глазами видела то, о чем рассказывает Роверстан. Вот суровые северные воины, высокие и широкоплечие, сидят за длинным столом прямо в кольчугах и с топорами за спиной. Они едят огромные куски жареного мяса, пьют вино из больших кубков, смеются и спорят между собой…

– Брат принца Дорве, старший сын вольфгардского короля, собирался жениться на прекрасной знатной девушке, – продолжал магистр, и в аудитории стало тихо, словно адепты забыли, как дышать. – Она была известна не только своей красотой, но и умом, и добродетельным поведением, и все знали, что сердце Дорве тоскует по невесте его брата. Один из людей Дорве, перебрав хмельного, сказал, что по вольфгардским обычаям девушка должна принадлежать тому, у кого больше чести и славы, а это, конечно, Дорве. Ведь он мечом расширял пределы королевства, пока наследник отсиживался дома. Среднего принца возмутили эти дерзкие речи, а поскольку он был магом, то бросил в говорившего смертельное заклятие, сказав, что столь наглый рот следует засыпать могильной землей. Воин Дорве упал замертво, и тогда уже возроптали его соратники, а Дорве воскликнул, что давал клятву защищать каждого из своих людей, и эта клятва превыше голоса крови и почтения к старшим. Он выхватил меч и поразил своего брата, не ожидавшего удара!

Магистр Роверстан помолчал, оглядывая замерших адептов, и мягко сказал:

– Так великий королевский род был погублен гордостью и невоздержанностью. Запомните этот урок, юные господа адепты, будущие могущественные маги. За совершенное преступление Дорве был изгнан из земель своего отца, и вместе с ним ушли все его люди, отборное войско, державшее в страхе врагов королевства. Сердце старого короля не выдержало потери сразу двоих сыновей, и вскоре он умер, а его наследник остался без помощи обоих братьев и погиб в битве. Земли его были захвачены и поделены между победителями, так что от былой славы рода ничего не осталось.

– А как же принцесса? – пискнула Лионора, чуть ли не впервые на памяти Айлин подав голос.

– Невеста старшего сына объявила, что хоть и невольно, однако тоже виновна в этом раздоре. Она последовала за принцем Дорве в изгнание, став его женой, верной помощницей и ближайшим советником, – сказал магистр, и по аудитории прокатилась волна шепотков. – Кто из вас может назвать ее имя?

Первокурсники недоуменно переглядывались, и даже Айлин, к своему стыду, поняла, что не может ответить. Легенду о принце Дорве она, конечно, знала, но его невесту книги называли не по имени, а Лебединой девой. Лебединой? Лебедь! В памяти вспыхнула красивая эмалевая пряжка, которой Дарра застегивает зимний плащ. Белый лебедь на серебре. Она же знает, чей это герб!

– Аранвен? – сказала она тихонько, вовсе не желая привлекать внимание, но магистр улыбнулся и кивнул ей с кафедры, а Ида, метнув в Айлин раздраженный взгляд, так же тихо фыркнула.

– Совершенно верно, адептка Ревенгар, – подтвердил магистр Роверстан. – Это была леди Аран, прозванная Лебединой девой, и их с Дорве старший сын стал наследником королевского рода Дорвеннов, а младший основал славный род Аранвен. А кто может рассказать, как появились Три дюжины знатнейших семей Дорвенанта, опора королевской семьи?

Это Айлин, разумеется, тоже знала, еще бы ей не была известна история происхождения Ревенгаров! Но она плотнее сжала губы и решила помолчать: пусть отвечают другие. Кайлан Саграсс, ее нынешний напарник по фехтованию, поднял руку и, дождавшись одобрительного кивка магистра, выпалил в точности по учебнику:

– Три Дюжины – это ближайшие сподвижники Дорве Великого. Они пришли вместе с ним из Вольфгарда, преодолев немыслимые опасности, и остались ему верны во всех испытаниях. За это Семеро Благих даровали им искру магии, и теперь в семьях Трех Дюжин рождается больше всего одаренных детей.

– Вы совершенно правы, Кайлан, – снова кивнул магистр, знающий каждого адепта не только по родовому имени, но и по личному, как давно подметила Айлин. – Из всех человеческих добродетелей Благие боги превыше всего ценят верность, будь это любовь, дружба или служение монарху. Три дюжины самых верных воинов Дорве стали первыми дворянами нового королевства и могущественными магами. Остальные дворяне Дорвенанта либо получили титул позже за другие заслуги, либо их предки приехали в Дорвенант из иных земель. Но мы здесь, в Ордене, все братья и сестры независимо от благородства крови. Не так ли?